Мы собираем подписи за будущее, они – за прошлое, которое им кажется настоящим
С самого начала сбора подписей мне было интересно посмотреть на «коллег» из инициативной группы Лукашенко. Поскольку во время предыдущих избирательных кампаний уже на третий-четвертый день народу объявляли, что кандидат Лукашенко собрал пару миллионов подписей, хотелось узнать: может, там собираются орлы и львы избирательных кампаний со своим тайным ноу-хау? Или гипнотизеры, вводящие в состояние транса прохожих и заставляющие их под воздействием гипноза ставить подписи, о чем те потом и не вспомнят? Все оказалось проще.
Я много раз останавливалась неподалеку от пикетов сборщиков подписей за Лукашенко и всегда, в разных местах города и в разное время дня, наблюдала одну и ту же унылую картину: несколько женщин с усталыми лицами стоят в пикете и прячут глаза от прохожих. К ним никто не подходит. К пикетам по сбору подписей за моего мужа Андрея Санникова часто выстраиваются очереди, как за дефицитом. У пикетов других демократических кандидатов Владимира Некляева и Ярослава Романчука тоже всегда многолюдно, шумно и весело. Вокруг стендов с портретами Лукашенко – вакуум. При этом кандидат Лукашенко еще неделю назад заявил, что его инициативная группа уже собрала 600 тысяч подписей.
Каким же образом, интересно? Об этом, впрочем, рассказывают сами сборщики подписей.
Вообще-то они стараются не вступать в разговоры, не обращаются к прохожим, не предлагают им подойти и подписаться, но иногда, когда кто-то, проходя мимо, начинает иронизировать по поводу кандидата, чей портрет у них на стенде, эти усталые женщины срываются и говорят: «Да нас премии лишат! Да нас никто не спрашивал, просто записали – и все!»
Конечно, никто их не спрашивал. Лукашенко не зря назначил руководителем своей инициативной группы министра образования Радькова. А тот в принудительном порядке включил в группу и обязал собирать подписи весь педагогический состав – и школьный, и детсадовский. Комендантов общежитий обязывали обеспечить присутствие студентов с паспортами в часы появления сборщиков подписей. В детских садах воспитателям раздавали подписные листы и требовали обеспечить сбор подписей среди родителей.
Моя подруга проработала в детском саду двадцать лет. А два года назад ушла и наконец почувствовала себя свободной. Таня – из тех, кто шел работать с детьми, потому что ей это интересно. Но ей осточертело выходить по приказу в составе массовки на всенародные празднества в свое свободное время, ходить в роно на собрания, где раздаются предвыборные указания, агитировать родителей голосовать на парламентских выборах за кандидата в депутаты, которого округ в глаза не видел. Недавно она, проходя мимо пустующего пикета по сбору подписей за Лукашенко, услышала оклик: «Не проходите мимо, подпишитесь!» Таня узнала своих коллег-воспитателей. И радостно крикнула: «Ни за что! Не обижайтесь, девочки!»
Девочки – ключевое слово избирательной кампании Лукашенко. Педагоги – в большинстве своем женщины. Так что именно им приходится выполнять приказы, стоять в пикетах и обходить квартиры. Впрочем, одного мужчину я все-таки видела. Он приходил к нашему приятелю, когда мы с мужем были у него в гостях. Этот человек пробубнил что-то вроде «не хотите ли подписаться за Лукашенко» и посмотрел безнадежно. А приятелю стало интересно. Он начал спрашивать:
- Вы член инициативной группы Александра Лукашенко?
- Ну зачем же так сразу – «член».
- А зачем вы пришли? Вас послали? – допытывался приятель.
- Ну, в общем, можно и так сказать, - вздохнул печально человек. – Меня послали…
Я все пыталась понять: чем можно запугивать детсадовского воспитателя, которому, как тому пролетариату, нечего терять? Уволить? Да его в любом соседнем садике примут на работу с удовольствием, потому что уж эти вакансии есть везде. Впрочем, моя подруга объяснила: «Система такая. Заведующая просит: ну сходи, собери подписи, а я тебе за это отгул дам, премию выпишу, сама за тебя смену в группе отработаю. Перейдешь в другой сад – там будет то же самое. Но заведующая детским садом – это уже почти номенклатура. Она уже, как правило, держится за свою работу. И вынуждена упрашивать воспитателей».
То же самое – в школах. Учитель теоретически может сказать «нет», но его попросит директор и тоже предложит премию или отгулы. Или, наоборот, пригрозит лишением премии и отгулов. А с директора будут драть уже не три, а семь шкур в роно.
Впрочем, еще никто и не пытался сказать «нет». Вдруг уволят? А тут - мифическая стабильность, которую, если долго себя убеждать, можно выдать за уверенность в завтрашнем дне. А можно и не выдать. И мучиться от стыда за собственное топтание в бессловесном стаде. Но никто и не попытался отказаться от постыдной миссии. Именно эти люди, кстати, потом войдут в состав территориальных избиркомов и будут выполнять уже другой приказ: тайком менять урны на участках на специально привезенные, с фальшивыми бюллетенями, хамить наблюдателям, не подпускать их к столам со списками и с готовностью рапортовать в ЦИК о 90 процентах голосов, отданных за дорогого Александра Григорьевича…
Мой друг Николай Халезин недавно написал в своем блоге: «Всякий раз, когда дочери идут в школу, я думаю о том, кто учит их «разумному, доброму, вечному». Кто? Учителя средних школ. Ведь именно они составляют «костяк» избирательных комиссий и групп по выдвижению все одного и того же «кандидата в президенты». Именно они находят сотни эпитетов и метафор, чтобы заменить слова «подлость», «убийство» или «предательство» на «целесообразность», «стабильность» и «любовь к родине». Они год за годом фальсифицируют выборы, тесным кольцом столпившись около столов с избирательными бюллетенями. И никто в их рядах не воскликнет: «что же мы делаем с нашими детьми?!». Они привыкли к двойным стандартам, лжи и лицемерию. Их не волнуют не только наши дети, но и свои. Они придумали одну фразу, которая должна нам все объяснить: «Если меня уволят, чем я буду кормить своих детей?». А сколько десятков, сотен тысяч детей не могут нормально накормить родители - свободомыслящие люди из среды бизнеса, культуры, науки? Почему они не могут защититься этой спасительной фразой? Почему они должны покидать страну, менять профессии и отказываться от привычного образа жизни? Потому что о них «позаботились» учителя - оплот нынешнего режима.
Однажды, в начале своей президентской карьеры, Александр Лукашенко на съезде учителей сказал: «Потеряем учителя - капец, будем ходить пьяные и дурные». Фраза оказалась сакральной - мы учителя потеряли. И виной тому стали они, наши учителя - безропотно вошедшие в избирательные комиссии и инициативные группы, и выполняющие все прихоти нынешней власти…
© Ирина Халип, «Новая газета»
Я много раз останавливалась неподалеку от пикетов сборщиков подписей за Лукашенко и всегда, в разных местах города и в разное время дня, наблюдала одну и ту же унылую картину: несколько женщин с усталыми лицами стоят в пикете и прячут глаза от прохожих. К ним никто не подходит. К пикетам по сбору подписей за моего мужа Андрея Санникова часто выстраиваются очереди, как за дефицитом. У пикетов других демократических кандидатов Владимира Некляева и Ярослава Романчука тоже всегда многолюдно, шумно и весело. Вокруг стендов с портретами Лукашенко – вакуум. При этом кандидат Лукашенко еще неделю назад заявил, что его инициативная группа уже собрала 600 тысяч подписей.
Каким же образом, интересно? Об этом, впрочем, рассказывают сами сборщики подписей.
Вообще-то они стараются не вступать в разговоры, не обращаются к прохожим, не предлагают им подойти и подписаться, но иногда, когда кто-то, проходя мимо, начинает иронизировать по поводу кандидата, чей портрет у них на стенде, эти усталые женщины срываются и говорят: «Да нас премии лишат! Да нас никто не спрашивал, просто записали – и все!»
Конечно, никто их не спрашивал. Лукашенко не зря назначил руководителем своей инициативной группы министра образования Радькова. А тот в принудительном порядке включил в группу и обязал собирать подписи весь педагогический состав – и школьный, и детсадовский. Комендантов общежитий обязывали обеспечить присутствие студентов с паспортами в часы появления сборщиков подписей. В детских садах воспитателям раздавали подписные листы и требовали обеспечить сбор подписей среди родителей.
Моя подруга проработала в детском саду двадцать лет. А два года назад ушла и наконец почувствовала себя свободной. Таня – из тех, кто шел работать с детьми, потому что ей это интересно. Но ей осточертело выходить по приказу в составе массовки на всенародные празднества в свое свободное время, ходить в роно на собрания, где раздаются предвыборные указания, агитировать родителей голосовать на парламентских выборах за кандидата в депутаты, которого округ в глаза не видел. Недавно она, проходя мимо пустующего пикета по сбору подписей за Лукашенко, услышала оклик: «Не проходите мимо, подпишитесь!» Таня узнала своих коллег-воспитателей. И радостно крикнула: «Ни за что! Не обижайтесь, девочки!»
Девочки – ключевое слово избирательной кампании Лукашенко. Педагоги – в большинстве своем женщины. Так что именно им приходится выполнять приказы, стоять в пикетах и обходить квартиры. Впрочем, одного мужчину я все-таки видела. Он приходил к нашему приятелю, когда мы с мужем были у него в гостях. Этот человек пробубнил что-то вроде «не хотите ли подписаться за Лукашенко» и посмотрел безнадежно. А приятелю стало интересно. Он начал спрашивать:
- Вы член инициативной группы Александра Лукашенко?
- Ну зачем же так сразу – «член».
- А зачем вы пришли? Вас послали? – допытывался приятель.
- Ну, в общем, можно и так сказать, - вздохнул печально человек. – Меня послали…
Я все пыталась понять: чем можно запугивать детсадовского воспитателя, которому, как тому пролетариату, нечего терять? Уволить? Да его в любом соседнем садике примут на работу с удовольствием, потому что уж эти вакансии есть везде. Впрочем, моя подруга объяснила: «Система такая. Заведующая просит: ну сходи, собери подписи, а я тебе за это отгул дам, премию выпишу, сама за тебя смену в группе отработаю. Перейдешь в другой сад – там будет то же самое. Но заведующая детским садом – это уже почти номенклатура. Она уже, как правило, держится за свою работу. И вынуждена упрашивать воспитателей».
То же самое – в школах. Учитель теоретически может сказать «нет», но его попросит директор и тоже предложит премию или отгулы. Или, наоборот, пригрозит лишением премии и отгулов. А с директора будут драть уже не три, а семь шкур в роно.
Впрочем, еще никто и не пытался сказать «нет». Вдруг уволят? А тут - мифическая стабильность, которую, если долго себя убеждать, можно выдать за уверенность в завтрашнем дне. А можно и не выдать. И мучиться от стыда за собственное топтание в бессловесном стаде. Но никто и не попытался отказаться от постыдной миссии. Именно эти люди, кстати, потом войдут в состав территориальных избиркомов и будут выполнять уже другой приказ: тайком менять урны на участках на специально привезенные, с фальшивыми бюллетенями, хамить наблюдателям, не подпускать их к столам со списками и с готовностью рапортовать в ЦИК о 90 процентах голосов, отданных за дорогого Александра Григорьевича…
Мой друг Николай Халезин недавно написал в своем блоге: «Всякий раз, когда дочери идут в школу, я думаю о том, кто учит их «разумному, доброму, вечному». Кто? Учителя средних школ. Ведь именно они составляют «костяк» избирательных комиссий и групп по выдвижению все одного и того же «кандидата в президенты». Именно они находят сотни эпитетов и метафор, чтобы заменить слова «подлость», «убийство» или «предательство» на «целесообразность», «стабильность» и «любовь к родине». Они год за годом фальсифицируют выборы, тесным кольцом столпившись около столов с избирательными бюллетенями. И никто в их рядах не воскликнет: «что же мы делаем с нашими детьми?!». Они привыкли к двойным стандартам, лжи и лицемерию. Их не волнуют не только наши дети, но и свои. Они придумали одну фразу, которая должна нам все объяснить: «Если меня уволят, чем я буду кормить своих детей?». А сколько десятков, сотен тысяч детей не могут нормально накормить родители - свободомыслящие люди из среды бизнеса, культуры, науки? Почему они не могут защититься этой спасительной фразой? Почему они должны покидать страну, менять профессии и отказываться от привычного образа жизни? Потому что о них «позаботились» учителя - оплот нынешнего режима.
Однажды, в начале своей президентской карьеры, Александр Лукашенко на съезде учителей сказал: «Потеряем учителя - капец, будем ходить пьяные и дурные». Фраза оказалась сакральной - мы учителя потеряли. И виной тому стали они, наши учителя - безропотно вошедшие в избирательные комиссии и инициативные группы, и выполняющие все прихоти нынешней власти…
© Ирина Халип, «Новая газета»
